В это время я услышал его и Володин голоса, говорившие в
официантской. Я не хотел видеть отца в эту минуту и отошел от двери; но
Любочка пришла за мною и сказала, что папа меня спрашивает.
Он стоял в гостиной, опершись рукой о фортепьяно, и нетерпеливо и
вместе с тем торжественно смотрел в мою сторону. На лице его уже не было
того выражения молодости и счастия, которое я замечал на нем все это
время. Он был печален. Володя с трубкой в руке ходил по комнате. Я подошел
к отцу и поздоровался с ним.
- Ну, друзья мои, - сказал он решительно, поднимая голову и тем
особенным быстрым тоном, которым говорятся вещи, очевидно, неприятные, но
о которых судить уже поздно, - вы знаете, я думаю, что я женюсь на Авдотье
Васильевне. - Он помолчал немного. - Я никогда не хотел жениться после
вашей maman, но... - он остановился на минутку, - но... но, видно, судьба.
Дунечка добрая, милая девушка и уж не очень молода; я надеюсь, вы ее
полюбите, дети, а она уже вас любит от души, она хорошая. Теперь вам, -
сказал он, обращаясь ко мне и Володе и как будто торопясь говорить, чгоб
мы не успели перебить его, - вам пора уж ехать, а я пробуду здесь до
нового года и приеду в Москву, - опять он замялся, - уже с женою и с
Любочкой. - Мне стало больно видеть отца, как будто робеющего и виноватого
перед нами, я подошел к нему ближе, но Володя, продолжая курить, опустив
голову, все ходил по комнате.
- Так-то, друзья мои, вот ваш старик что выдумал, - заключил папа,
краснея, покашливая и подавая мне и Володе руки. Слезы у него были на
глазах, когда он сказал это, и рука, которую он протянул Володе, бывшему в
это время в другом конце комнаты, я заметил, немного дрожала. Вид этой
дрожащей руки больно поразил меня, и мне пришла странная мысль, еще более
тронувшая меня, - мне пришла мысль, что папа служил в 12-м году и был,
известно, храбрым офицером. Я задержал его большую жилистую руку и
поцеловал ее. Он крепко пожал мою и вдруг, всхлипнув от слез, взял обеими
руками Любочку за ее черную головку и стал целовать ее в глаза. Володя
притворился, что уронил трубку, и, нагнувшись, потихоньку вытер глаза
кулаком и, стараясь быть незамеченным, вышел из комнаты.
Глава XXXVI. УНИВЕРСИТЕТ
Свадьба должна была быть через две недели; но лекции наши начинались, и
мы с Володей в начале сентября поехали в Москву. Нехлюдовы тоже вернулись
из деревни. Дмитрий, с которым мы, расставаясь, дали слово писать друг
другу и, разумеется, не писали ни разу) тотчас же приехал ко мне, и мы
решили, что он меня на другой день повезет в первый раз в университет на
лекции.
Был яркий солнечный день.
Как только вошел я в аудиторию, я почувствовал, как личность моя
исчезает в этой толпе молодых, веселых лиц, которая в ярком солнечном
свете, проникавшем в большие окна, шумно колебалась по всем дверям и
коридорам. Чувство сознания себя членом этого огромного общества было
очень приятно.
|
|
|
|
