- Я тотчас
же сообразил, что этот господин меня распекает, но мне казалось в первую
минуту, что я был очень виноват перед ним.
- Я не думал, что это вам помешает, - сказал я.
- А, вы не думали, что вы невежа, а я думал, - закричал господин.
- Какое вы имеете право кричать? - сказал я, чувствуя, что он меня
оскорбляет, и начиная сам сердиться.
- Такое, что я никогда никому не позволю мне манкировать и всегда буду
учить таких молодцов, как вы. Как ваша фамилия, милостивый государь? и где
вы живете?
Я был очень озлоблен, губы у меня тряслись, и дыхание захватывало. Но я
все-таки чувствовал себя виноватым, должно быть за то, что я выпил много
шампанского, и не сказал этому господину никаких грубостей, а напротив,
губы мои самым покорным образом назвали ему мою фамилию и наш адрес.
- Моя фамилия Колпиков, милостивый государь, а вы вперед будьте
учтивее. Мы еще увидимся с вами (vous aurez de mes nouvelles[*]), -
заключил он, так как весь разговор происходил по-французски.
[* вы еще услышите обо мне (фр.).]
Я сказал только: "Очень рад", стараясь дать голосу как можно более
твердости, повернулся и с папиросой, которая успела потухнуть, вернулся в
нашу комнату.
Я ничего не сказал о случившемся со мной ни брату, ни приятелям, тем
более что они были заняты каким-то горячим спором, и уселся один в уголку,
рассуждая оо этом странном обстоятельстве. Слова: "Вы невежа, милостивый
государь" (un mal eleve, monsieur) - так и звучали у меня в ушах, все
более и более возмущая меня. Хмель у меня совершенно прошел. Когда я
размышлял о том, как я поступил в этом деле, мне вдруг пришла страшная
мысль, что я поступил как трус. "Какое он имел право нападать на меня?
Отчего он просто не сказал мне, что это ему мешает? Стало быть, он был
виноват? Отчего же, когда он мне сказал, что я невежа, я не сказал ему:
невежа, милостивый государь, тот, кто позволяет себе грубость? или отчего
я просто не крикнул на него: молчатся - это было бы отлично; зачем я не
вызвал его на дуэль? Нет! я ничего этого не сделал, а как подлый трусишка,
проглотил обиду". "Вы невежа, милостивый государь!" - беспрестанно
раздражающе звучало у меня в ушах. "Нет, этого нельзя так оставить", -
подумал я и встал с твердым намерением пойти опять к этому господину и
сказать ему что-нибудь ужасное, а может быть, даже и прибить его
подсвечником по голове, коли придется. Я с величайшим наслаждением мечтал
о последнем намерении, но не без сильного страха вошел снова в большую
комнату. К счастию, г. Колпикова уже не было, один лакей был в большой
комнате и убирал стол. Я хотел было сообщить лакею о случившемся и
объяснить ему, что я нисколько не виноват, но почему-то раздумал и в самом
мрачном расположении духа снова вернулся в нашу комнату.
- Что это с нашим дипломатом сделалось? - сказал Дубков, - он, верно,
решает теперь судьбу Европы.
- Ах, оставь меня в покое, - сказал я угрюмо, отворачиваясь.
|
|
|
|
