И соколы не приняли его. "Лети, - сказали они, -
туда, где надели на тебя серебряные бубенцы. У нас нет бубенцов, нет и пут".
Сокол не хотел покидать родину и остался. Но другие соколы не приняли и
заклевали его.
"Так заклюют и меня", - думал Хаджи-Мурат. "Остаться здесь? Покорить
русскому царю Кавказ, заслужить славу, чины, богатство?"
"Это можно", - думал он, вспоминая про свои свидания с Воронцовым и
лестные слова старого князя. "Но надо сейчас решить, а то он погубит семью".
Всю ночь Хаджи-Мурат не спал и думал.
XXIII
К середине ночи решение его было составлено. Он решил, что надо бежать
в горы и с преданными аварцами ворваться в Ведено и или умереть, или
освободить семью. Выведет ли он семью назад к русским, или бежит с нею в
Хунзах и будет бороться с Шамилем, - Хаджи-Мурат не решал. Он знал только
то, что сейчас надо было бежать от русских в горы. И он сейчас стал
приводить это решение в исполнение. Он взял из-под подушки свой черный
ватный бешмет и пошел в помещение своих нукеров. Они жили через сени. Как
только он вышел в сени с отворенной дверью, его охватила росистая свежесть
лунной ночи и ударили в уши свисты и щелканье сразу нескольких соловьев из
сада, примыкавшего к дому.
Пройдя сени, Хаджи-Мурат отворил дверь в комнату нукеров. В комнате
этой не было света, только молодой месяц в первой четверти светил в окна.
Стол и два стула стояли в стороне, и все четыре нукера лежали на коврах и
бурках на полу. Ханефи спал на дворе с лошадьми. Гамзало, услыхав скрип
двери, поднялся, оглянулся на Хаджи-Мурата и, узнав его, опять лег. Элдар
же, лежавший подле, вскочил и стал надевать бешмет, ожидая приказаний.
Курбан и Хан-Магома спали. Хаджи-Мурат положил бешмет на стол, и бешмет
стукнул о доски стола чем-то крепким. Это были зашитые в нем золотые.
- Зашей и эти, - сказал Хаджи-Мурат, подавая Элдару полученные нынче
золотые.
Элдар взял золотые и тотчас же, выйдя на светлое место, достал из-под
кинжала ножичек и стал пороть подкладку бешмета. Гамзало приподнялся и
сидел, скрестив ноги.
- А ты, Гамзало, вели молодцам осмотреть ружья, пистолеты, приготовить
заряды. Завтра поедем далеко, - сказал Хаджи-Мурат.
- Порох есть, пули есть. Будет готово, - сказал Гамзало и зарычал
что-то непонятное.
Гамзало понял, для чего Хаджи-Мурат велел зарядить ружья. Он с самого
начала, и что дальше, то сильнее и сильнее, желал одного: побить, порезать,
сколько можно, русских собак и бежать в горы. И теперь он видел, что этого
самого хочет и Хаджи-Мурат, и был доволен.
Когда Хаджи-Мурат ушел, Гамзало разбудил товарищей, и все четверо всю
ночь пересматривали винтовки,. пистолеты, затравки, кремни, переменяли
плохие, подсыпали на полки свежего пороху, затыкали хозыри с отмеренными
зарядами пороха, пулями, обернутыми в масленые тряпки, точили шашки и
кинжалы и мазали клинки салом.
Перед рассветом Хаджи-Мурат опять вышел в сени, чтобы взять воды для
омовения.
|
|
|
|
