д.
- Который? - спросила княгиня, удерживая меня за руку.
- А этот, маленький, с вихрами, - отвечал папа, весело
улыбаясь,
"Что ему сделали мои вихры... разве нет другого разговора?"
- подумал я и отошел в угол.
Я имел самые странные понятия о красоте - даже Карла
Иваныча считал первым красавцем в мире; но очень хорошо знал,
что я нехорош собою, и в этом нисколько не ошибался; поэтому
каждый намек на мою наружность больно оскорблял меня.
Я очень хорошо помню, как раз за обедом - мне было тогда
шесть лет - говорили о моей наружности, как maman старалась
найти что-нибудь хорошее в моем лице: говорила, что у меня
умные глаза, приятная улыбка, и наконец, уступая доводам отца
и очевидности, принуждена была сознаться, что я дурен; и
потом, когда я благодарил ее за обед, потрепала меня по щеке и
сказала:
- Ты это знай, Николенька, что за твое лицо тебя никто не
будет любить; поэтому ты должен стараться быть умным и добрым
мальчиком.
Эти слова не только убедили меня в том, что я не красавец,
но еще и в том, что я непременно буду добрым и умным
мальчиком.
Несмотря на это, на меня часто находили минуты отчаяния: я
воображал, что нет счастия на земле для человека с таким
широким носом, толстыми губами и маленькими серыми глазами,
как я; я просил бога сделать чудо - превратить меня в
красавца, и все, что имел в настоящем, все, что мог иметь в
будущем, я все отдал бы за красивое лицо.
Глава XVIII. КНЯЗЬ ИВАН ИВАНЫЧ
Когда княгиня выслушала стихи и осыпала сочинителя
похвалами, бабушка смягчилась, стала говорить с ней
по-французски, перестала называть ее вы, моя милая и
пригласила приехать к нам вечером со всеми детьми, на что
княгиня согласилась и, посидев еще немного, уехала.
Гостей с поздравлениями приезжало так много в этот день,
что на дворе, около подъезда, целое утро не переставало стоять
по нескольку экипажей.
- Bonjour, chere cousin *), - сказал один из гостей, войдя
в комнату и целуя руку бабушки.
---------------------
*) Здравствуйте, дорогая кузина (фр.).
Это был человек лет семидесяти, высокого роста, в военном
мундире с большими эполетами, из-под воротника которого виден
был большой белый крест, и с спокойным открытым выражением
лица. Свобода и простота его движений поразили меня. Несмотря
на то, что только на затылке его оставался полукруг жидких
волос и что положение верхней губы ясно доказывало недостаток
зубов, лицо его было еще замечательной красоты.
Князь Иван Иваныч в конце прошлого столетия, благодаря
своему благородному характеру, красивой наружности,
замечательной храбрости, знатной и сильной родне и в
особенности счастию, сделал еще в очень молодых летах
блестящую карьеру. Он продолжал служить, и очень скоро
честолюбие его было так удовлетворено, что ему больше нечего
было желать в этом отношении. С первой молодости он держал
себя так, как будто готовился занять то блестящее место в
свете, на которое впоследствии поставила его судьба; поэтому,
хотя в его блестящей и несколько тщеславной жизни, как и во
всех других, встречались неудачи, разочарования и огорчения,
он ни разу не изменил ни своему всегда спокойному характеру,
ни возвышенному образу мыслей, ни основным правилам религии и
нравственности и приобрел общее уважение не столько на
основании своего блестящего положения, сколько на основании
своей последовательности и твердости.
|
|
|
|